Вопрос самоутверждения и отождествления себя с еврейством был, является и всегда будет одним из самых важных вопросов нашего бытия. И праздник Песах, являясь определителем идентичности свободолюбивого еврейского народа, вновь и вновь предлагает нам вспоминать и помнить.
15 лет назад, после обучения в раввинистический академии им Лео Бэка в Лондоне, которая готовит раввинов для прогрессивного движения Европы и мира, вернувшись домой, я не был удивлён тому, что экономические проблемы остались всё теми же, что евреи покидали страну в поисках лучшей жизни. Не удивляюсь я этому и сейчас.
Однако оставшиеся евреи стали всё больше и больше приобщаться к еврейской жизни, они присоединились к религиозным общинам, продолжая поиск духовного самоопределения. Евреи, как впрочем и все остальные их соотечественники, по-прежнему едят картошку, иногда с селедкой; нам, по-прежнему, ничего больше не остается, а только верить в преодоление коррупции и установление справедливости; мы, как и в прежние времена, спокойно переносим трудности, надеясь на лучшее. Мы продолжаем шутить над своей жизнью.
Два еврея встретили друг друга на улице.
– Рад видеть тебя, Шмулик. Как дела?
– К сожалению, не всё хорошо, мой друг. Как раз сейчас у меня жутко болят ноги.
– Что с ними?
– Туфли жмут.
– А какой размер обуви ты обычно носишь?
– Сорок второй.
– А сейчас какой размер туфель ты надел?
– Сороковой.
– Ты что мэшугэнэ (спятил)?
– Позволь мне объяснить. Просто у меня дома не всё в порядке. Зарплату мне не платили уже несколько месяцев. Мою жену недавно сократили и поскольку она очень расстроена – она перестала готовить. Мой сын стал сильно религиозным – он учится в Ешиве и его никогда нет дома. Дочь, которая живёт вот уже несколько лет в Израиле, не пишет. Единственная радость, которая осталась в моей жизни – это прийти домой, снять туфли, которые мне так сильно жмут, и вздохнуть с облегчением.
Украинское еврейство ищет и выбирает свой собственный путь самоутверждения. Более того, каждый из нас ищет и иногда находит путь отождествления себя с еврейством. Некоторые идут по пути Шмулика и могут найти «туфельное решение» своих нужд, физических или духовных потребностей.
К счастью, существуют и другие пути, идя по которым мы можем понять, что означает еврейское самоопределение.
Родившись в Киеве во времена расцвета государственной политики антисемитизма, я на себе ощутил свою принадлежность к еврейству, когда воспитатели детского садика смеялись надо мной только потому, что я был обрезан.
Также, в раннем возрасте я осознал то, что у моих родителей-еврев существуют определенные трудности. Например, я помню, что после окончания института, моя мама не могла найти работу, а найдя, всю жизнь боялась её потерять. И причиной тому была пресловутая “пятая графа” в её паспорте – национальность “хромала”.
Я понял, что я еврей и тогда, когда моя мама обучала меня и моего младшего брата обычаям и традициям Иудаизма в тот период, когда это не поощрялось советскими властями. Дочь хасидского раввина, пережившая Холокост, она сохранила и передала своим детям идеалы Иудаизма, которые вечны.
Всё это были болезненные пути познания моей еврейской принадлежности.
После распада Советского Союза я узнал, что существуют и другие, более радостные пути самоидентификации.
Этими путями я шёл не один. Со мной рядом шли те, кто основал прогрессивные общины в бывшем СССР. Община «hа-Тиква» («Надежда») в Киеве была среди них.
Будучи одним из лидеров общины, и ведя разные общинные программы, я понял, что путь, по которому я шёл в поисках моего еврейского самоутверждения – правильный.
Затем я сделал ещё один важный шаг: я стал первым взрослым Бар-Мицвой в моей стране, а мне тогда уже давно перевалило за тринадцать . Во время службы, которую вела Раввин Ариэль Стоун, я помню реку слез. По определению слёзы солёные, но та река была из сладких слёз. Это была река, которая начиналась в древнем Израиле и протекала через Египет и Вавилон, через Испанию и Германию, через Россию, Польшу и Украину. Это была река, которая текла и течёт от поколения к поколению туда, где евреи жили и живут, молились и молятся.
И именно тогда, после церемонии Бар-Мицвы, мамина сестра, моя тётя Броня, сказала мне: «Помни, ты стал евреем не сейчас, а тогда, когда ты сосал материнское молоко, когда воспитатели детского сада смеялись над тобой. Сегодня же, начало твоего взросления, продолжение твоего пути в еврейство».
Затем я сделал следующий шаг на своем пути: я стал студентом раввинистической программы в Лондоне. Это был трудный этап моего самоутверждения: постижение еврейских дисциплин посредством двух иностранных языков – иврита и английского, жизнь в новой, и подчас непривычной английской атмосфере и культуре, вдалеке от дома. Но именно там, в Лондоне, я понял, что моё самоутверждение – это мои мысли и поступки. Проводя службы в разных общинах Великобритании и Ирландии, я получал отклики, в которых говорилось о том, что я привнёс свою индивидуальность в проведение устоявшихся субботних и праздничных служб. И тогда я понял, что индивидуальность является неотъемлемой частью моего самоутверждения.
Моя жена, Раввин Эрлин Волхауз, с которой мы пять лет «просидели за одной партой» учась в раввинистический академии, предоставила мне возможность познать ещё одну грань самоопределения: радость еврейского дома, который полон любви.
Мой поиск самоопределения – это поиск себя самого: собственного «Я» и нашего общего «Мы». Этот поиск включает в себя как прошлое, так и настоящее с перспективой на будущее; это наши действия и наши мысли.
Каждый из нас выбрал, или может выбрать свой собственный путь самоутверждения. Это может быть «туфельное» решение Шмулика, а, возможно, поиски самоутверждения в еврействе могут быть продолжены в духовной нише стремительно несущейся жизни. Есть много путей для такого поиска, есть также много решений. Как Песах выводит нас из физического рабства, так и наше еврейское самоутверждение прокладывает дорогу к духовному развитию.
Мы лишь должны помнить – самоутверждение имеет начало, но у него нет окончания.
Раввин Александр Духовный